Пыль над раскопом

   Прошло чуть больше года с того момента, как «археологическое лобби» реализовало свои запросы в виде Федерального закона Российской Федерации от 23 июля 2013 г. N 245-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части пресечения незаконной деятельности в области археологии». Настало время подвести промежуточные итоги и описать ситуацию такой, какая она есть.
   В целом, в стране мало что изменилось. В среде «народных археологов» волна невроза по поводу «тотального истребления» прошла. Испуг тоже прошёл. Время от времени вдоль трасс теперь даже можно заметить людей с металлодетекторами.
   Однако «народные археологи» и ученые мужи продолжают ломать копья, совершенно не пытаясь услышать друг друга. Одни говорят, что неплохо было бы объединить усилия «народных» и официальных археологов, и тогда коэффициент полезного действия возрастёт в несколько раз. Другие же не перестают доказывать окружающим, что они и сами справятся, и что только они способны открывать миру доселе неизвестные исторические факты. Впрочем, этот бессмысленный спор пока не имеет никакого логического завершения.
   Что же касается применения новой статьи Уголовного Кодекса, влекущей наказание за поиск и изъятие археологических предметов, то эта тема заслуживает отдельного разговора. Что получилось в итоге?
   А получилось следующее. За 2013–2014 годы по статье 243.2 УК РФ возбуждено несколько уголовных дел. И воплотился в реальность весь бессмысленный набор слов, отраженный в 245-м Федеральном Законе.  У профессиональных юристов возникает огромное количество вопросов по ведению соответствующих дел, причём материалы всех этих дел имеют характерное сходство. Заключения по ним сделаны официальными археологами и, по совершенно понятным причинам, не соответствуют букве закона, а только лишь отражают их собственное понимание вопроса. В настоящий момент не разработана экспертная методика, которая бы устанавливала четкие критерии при производстве экспертизы в рамках уголовного дела, и это, конечно же, влечет правовой беспредел, когда суд руководствуется субъективным мнением, а не экспертизой, проведенной в рамках утвержденных методик. По мнению археологов, культурный слой с любыми артефактами, доказывающими проживание в данной местности человека более ста лет назад, требует охраны! То есть где бы вы ни находились с детектором, вы всегда окажетесь на культурном слое и его, естественно, нарушите. Однако каким-то чудесным образом даже использование трактора археологами или строителями после заключения археологов (часто сделанного дистанционно) допустимо, и тот же самый культурный слой уже не требует никакой защиты! Доказательством являются не те редкие отчеты для самопиара, которые нам демонстрирует в виде собственных заслуг действующая археология, а то молчание и полное отсутствие информации по основной массе проведенных «охранных» мероприятий.
   Созданная система круговой поруки и обособленного «кружка» заинтересованных лиц потребует отдельного рассмотрения. Все возможности в этой области сконцентрированы в стенах Института Археологии РАН. Экспертиза земельных участков, оценка нанесенного ущерба, экспертиза археологических предметов и т.д. проводится исключительно специалистами института. Конечно, профессиональная работа требует необходимых навыков. Но ведь отсутствие контроля и вседозволенность порождают безграничные возможности для коррупции! Например, хочется вспомнить археолога в Ростове Великом, сдвинувшем трактором культурный слой вплоть до XVI века, как не несущий никакой полезной информации. Другой известный академик, проводил раскопки в Смоленске и не обнаружил на огромном пространстве в исторической части города ни одного артефакта, пока общественность не вскипела и не встала на защиту фундаментов древнего храма... А город Белозерск с полностью снесённым бульдозерами верхним слоем земли, который вывезли неизвестно куда, причём безо всяких последствий для исполнителя? Множество таких фактов говорит о том, что виновных в своей среде искать археологи не готовы. Главный археолог страны и главный археолог Москвы, все так же проклиная «черных копателей», забывают уточнить, что на территориях города нет никаких физических возможностей для появления на объектах человека с прибором. Тогда возникает вопрос, кого они пытаются убедить в «проблеме незаконных раскопок»?
   Очередная попытка пустить пыль в глаза – создание так называемого общественного контроля над ведением раскопок. Грамотное и своевременное решение, но прием в эту группу и тестирование людей на пригодность будет вести все тот же институт археологии! Нет слов!
   Еще одна очень сомнительная и требующая разбирательства ситуация: проведением охранных раскопок занимаются «уполномоченные» открытым листом археологи, и отсутствие конкуренции в этой области влечет за собой всё ту же коррупцию.
   Как можно было обременить равными затратами на проведение археологической экспертизы частное лицо и представителя бизнеса? Понятно, что в случае, когда застройщик планирует ведение земельных работ, и дальнейшее использование земельного участка в коммерческой схеме определено, экспертиза ложится на его затраты. Но как объяснить дачникам или людям, которые живут на своем участке уже не одно поколение, что теперь необходимо согласовать, а точнее, заплатить за его использование? И кому? Вот именно – «уполномоченным» лицам от археологии! Откровенное, бессовестное и неприкрытое вымогательство!
   Особое внимание стоит уделить вопросам охраны культурного наследия. Ввиду отсутствия финансирования вся охрана сводится к поимке людей с металлодетекторами. Но все стыдливо умалчивают, что охрана заключается не только в этом. Тем не менее, обсуждая принятие 315-го Федерального Закона, где написано много умных и правильных вещей, «главный рупор» Института археологии Борис Якеменко в очередной раз ухватился за идею напомнить всем, кто здесь негодяй, и с кем нужно бороться. Комментируя данные поправки, он намеренно уводит внимание от основной их цели, обвиняя «любителей поиска» во всех смертных грехах. Однако, чтобы было понятно: этот комментатор многим известен на измайловском Вернисаже как человек активно участвующий в купле-продаже. Чего? Всё верно – археологических предметов! Пожалуй, стоит вспомнить пословицу «скажи мне кто твой друг и я скажу, кто ты» и понадеяться, что Российское Историческое Общество подумает над тем, принимать ли его в свои ряды.
   А в Водный Кодекс все вводит и вводит новые поправки все та же плодовитая на тексты персона – депутат петербургского Законодательного собрания от партии «Справедливая Россия» Алексей Ковалев. Он не пытается и никогда не пытался разобраться в том, что основная масса всех находок и открытий под водой была сделана частниками, готовыми к сотрудничеству. Его понимание вопроса сводится к тому, чтобы подводная археология стала таким же инструментом дохода для «головного института».
   Весь абсурд сложившейся ситуации заключается в том, что озвученные или видимые на поверхности благородные цели позволяют всем деятелям, заинтересованным в продвижении таких законодательных инициатив без всяких препятствий легализовать свои коммерческие амбиции.
   Вот случай, который произошёл не так давно и который будет поучителен для нашей молчаливой и безропотной когорты любителей исторического поиска. В Краснодарском крае сотрудники ФСБ поймали организованную группу лиц, занимающуюся раскопками курганов и древних захоронений. Понятно, что группа реализовала свои находки за границей. Серьезная работа ФСБ – без всякого сомнения! Но... таких бандитов «на югах», которые продают раскопанное золото в изделиях за границу, видимо, маловато, а отчетность об успешной деятельности нужна. И взялись тамошние силовики за коллекционеров. Был произведен обыск и изъята коллекция археологических предметов у частного лица. Пока ещё неизвестно, чем закончится эта история, поэтому я не хочу называть его имя, но мы с грустью констатируем тот факт, что «машина», запущенная и уже частично работающая, едет, словно каток, не сворачивая и сминая всё на своем пути. Добавлю, что коллекция была изъята на основании анонимного письма и аргументов о том, что частное лицо не может владеть археологическими предметами. И, в такой ситуации, правды искать на настоящий момент коллекционеру негде. Ведь не жалко их простому народу ни капли. А песня про национальное достояние и бо?льшую сохранность в музеях вообще всё оправдывает! Вот только обыватель, увы, не знает реальности.
   Давно пора было бы выстроить логическую структуру с правилами для обеих сторон – как для поисковиков, так и для коллекционеров. Однако, это не в интересах руководящих этой проблемой людей, потому что причиной всей «кипучей борьбы» является отнюдь не сохранение археологического наследия. Все репрессии направлены лишь на извлечение денег.
   По официальным данным Министерства Культуры на момент завершения проверки (1 января 2010 года) установлено фактическое наличие в музеях 73,2 млн предметов (27 млн предметов – в федеральных музеях, 46,2 млн предметов – в региональных и муниципальных музеях); 22,0 тыс. предметов находились в розыске МВД России. Более 15% всех музейных предметов нуждались в реставрации. На момент проверки по неустановленным и недокументированным причинам отсутствовало менее 0,3% от общего количества музейных предметов.
   Таким официальным данным всегда хочется верить, однако, с чем тогда связана та параноидальная деятельность по поиску и изъятию «незаконных» частных коллекций? Может быть, всё дело в том, что, как это часто бывает, официальные и реальные данные сильно различаются? Хотя и отсутствие «по неустановленным причинам» 150 тысяч предметов – это очень много. Не стоит ли их поискать в другом месте?

Дмитрий Радченко